Имею скафандр, готов путешествовать - Страница 58

— Чибис, ты снова утаила информацию.

— Вовсе нет.

— А как еще это назвать?

— Кип — но послушай! Мне не велели тебе говорить, пока ты болел. Мамми велела, со всей твердостью. Тебя нельзя беспокоить — так она и сказала! — пока ты не поправишься.

— А с чего мне беспокоиться? Что все это значит? Что за собрание? Что за вопросы?

— Ну… собрание — это вроде суда. Уголовного суда, можно сказать.

— Да? — я бросил быстрый взгляд на свою совесть. У меня просто не было возможности совершить что-либо незаконное — еще два часа назад я был беспомощным, как ребенок. Оставалась Чибис.

— Коротышка, — сурово сказал я, — колись. Что ты на этот раз натворила?

— Я? Ничего.

— Подумай хорошенько.

— Ничего, Кип. Извини, что не сказала тебе за завтраком! Но папа всегда повторяет, чтобы я не сообщала ему никаких новостей, пока он не выпьет вторую чашку кофе, и я подумала, как здорово будет совершить маленькую прогулку перед тем, как начнутся неприятности, и уже собиралась сказать тебе…

— Короче.

— …как только спустимся. Я ничего не сделала. Это старина Сколопендер.

— Что? Я думал, он давно мертв.

— Может, да, может, нет. Но, как сказала Мамми, осталось ответить на некоторые вопросы и принять некоторые решения. На это он еще пригоден, мне кажется.

Я размышлял об этом, пока мы двигались через странные апартаменты к шлюзу, за которым скрывались наши комнаты с земными условиями. Серьезнейшие преступления и правонарушения… межзвездное мошенничество… Да, Сколопендера, вполне можно судить. Если веганцы его поймают. Значит, поймали, раз собираются судить.

— Но мы-то там каким боком? В качестве свидетелей?

— Пожалуй, так.

Мне вообще-то наплевать на судьбу Сколопендера, но передо мной прекрасная возможность больше узнать о веганцах. Особенно если суд будет происходить далеко отсюда. Мы проедем по стране и многое увидим.

— Но это еще не все, — озабоченно продолжала Чибис.

— Что еще?

Она вздохнула.

— Поэтому-то я и хотела, чтобы мы сначала налюбовались этой красотой. Ох…

— Не тяни. Говори прямо.

— Ну… нас тоже будут судить.

— Что?

— Может, лучше сказать «допрашивать». Не знаю. Я знаю одно: нас не отпустят домой, пока суд не вынесет свое решение.

— Но мы-то что такого сделали? — взорвался я.

— Я не знаю!

Я начал кипятиться.

— Ты уверена, что после этого нас отпустят домой?

— Мамми отказывается об этом говорить.

Я остановился и взял ее за руку.

— Это означает, — сказал я с горечью, — что мы под арестом. Так?

— Да… — добавила она, всхлипывая. — Кип, я же говорила тебе, что она полицейский!

— Замечательно. Мы таскаем ей каштаны из огня — а теперь нас арестовывают — и собираются судить, — а мы даже не знаем, за что! Хорошенькое местечко, эта Вега Пять. «Дружелюбные туземцы». Они меня выходили! Так мы выхаживаем гангстера, чтобы потом повесить.

— Но, Кип… — ревмя заревела Чибис. — Я уверена, что все будет хорошо. Хоть она и полицейский — но она же Мамми.

— В самом деле? Удивительно.

Поведение Чибис расходилось с ее словами. Она не беспокоится по пустякам.

Мои часы были на полочке в ванной. Я расстегнул скафандр, чтобы положить их во внутренний карман. Когда я вышел, Чибис делала то же самое с Мадам Помпадур.

— Эй, — сказал я. — Давай ее мне. У меня больше места.

— Нет, спасибо, — уныло ответила Чибис. — Она нужна мне здесь. Особенно теперь.

— Ну, Чибис, и где этот суд? В этом городе? Или в другом?

— Разве я тебе не сказала? Нет, не сказала. Он не на этой планете.

— Я думал, это единственная населенная…

— Он не в системе Веги. Около другой звезды. Даже не в нашей Галактике.

— Что ты сказала?

— Она где-то в Малом Магеллановом Облаке.

Глава 10

Я не стал сопротивляться — за сто шестьдесят триллионов миль от дома это бессмысленно. Но я не разговаривал с Мамми, когда садился в ее корабль.

Он выглядел как допотопный улей, настолько маленький, что казалось, с нами до космического порта он не дотянет. Мы с Чибис скрючились на полу, Мамми свернулась клубочком впереди и что-то передвинула на блестящем приспособлении, похожем на счеты; мы взлетели.

Через несколько минут злость моя прошла стадию угрюмости и потребовала немедленных объяснений.

— Мамми!

«Минутку, милый. Дай мне вывести корабль из атмосферы».

Она толкнула какой-то рычаг, корабль дернулся и стабилизировался.

— Мамми, — повторил я.

«Подожди, пока я посажу его».

Пришлось ждать. Приставать к пилоту так же глупо, как хвататься за руль автомобиля. Маленький кораблик потряхивало; наверху был, должно быть, порывистый ветер. Но пилотировала она уверенно.

Мягкий толчок, и я решил, что мы, видимо, прибыли в космопорт. Мамми повернула голову.

«Все в порядке, Кип, я чувствую твой страх и обиду. Станет ли тебе легче, если я скажу, что вам обоим не грозит никакая опасность? Что я буду защищать вас ценой моей жизни? Так же, как вы защищали меня?»

— Да, но…

«Тогда подожди. Легче показать, чем объяснить. Не закрывай шлем. Воздух на этой планете такой же, как у вас».

— Что? Хочешь сказать, мы уже там?

— Я тебе говорила, — вякнула под руку Чибис. — Р-раз! И ты там.

Я не ответил. Я ломал голову, как далеко от дома нас занесло.

«Пойдемте, ребята».

Мы отправлялись в полдень, высадились ночью. Корабль стоял на платформе, край которой терялся из виду. Звезды складывались в незнакомые созвездия; слева направо к горизонту опускалась узкая полоска, которую я счел Млечным Путем.